Масяня: собачка-бабочка от разведенцев
Все началось с желания завести собаку небольшого размера. Моя подруга-кинолог посоветовала смотреть аккаунты волонтеров: мелкие собачки есть на передержках, так как в приютах они не выживают. Выбрала одну собаку — мне отказали, другую — то же самое, хотя я была готова забрать собачку после операции и участвовала в ее оплате. Я не подошла, потому что животному нужен трехразовый выгул, а мой график работы не всегда позволяет гулять с собакой трижды в день.
Я не хотела покупать собаку, я хотела кого-то спасти и приютить. На самом деле, если бы я купила дорогого породистого щенка, он обошелся бы мне точно дешевле, чем моя первая спасенная собака — сирота-отказница папийон Масяня, которую пришлось лечить, восстанавливать, адаптировать и вкладывать в нее тысячи и тысячи.
Я просмотрела множество объявлений и поняла, что среди них огромное количество подозрительных. Например, такое: «Отдам даром собаку: сука, папийон, 6 лет». Я и не знала о существовании этой породы. Подруга рассказала, что из папийонов (в переводе с французского «бабочка». — Прим. ред.) получаются одни из лучших компаньонов. Я позвонила и спросила о причинах, по которым отдают собаку, и услышала: «она больше не рожает», а в остальном проблем с ней нет — ходит и на улицу, и дома на пеленку, спокойно остается и почти не лает: «да вы не волнуйтесь, у нее связки подрезаны».
Я спросила, можно ли приехать познакомиться с собакой, на что услышала: «А что там знакомиться? Кто первый приедет — тому и отдам». Так я узнала, что ради спокойствия хозяев питомцам делают калечащие операции и познакомилась с разведенцами — теми, кто держит и разводит породистых собак исключительно ради денег. Было ясно, что надо собаку забирать, иначе она может попасть снова к таким же «бизнесменам» и еще раз родить, хотя «больше не рожает».
Нас пустили только на порог: в квартире стоял жуткий запах аммиака, в коридоре был ободранный линолеум. Комнаты и кухня закрыты, но за дверями с матовыми стеклами просматривались мелкие собаки «в количестве» и мужчина, который ходил там и пинал их. Хозяйка вынесла нам маленькую собаку и пакетик корма. Моя подруга взяла собаку, осмотрела ей уши и зубы: то и другое было в ужасном состоянии, зато когти подстрижены, видимо, к нашему приезду.
Лапы с нежнейшими подушечками никогда не знали улицы, это было ясно. Я положила на тумбочку 500 рублей — и с собакой в охапке мы выбежали из этого страшного места. Полтора часа в такси с Масей на руках — и я пропахла так, что мне пришлось полностью переодеваться и мыться.
В ушах у Маси была черная масса, напоминающая битум. У нее был ушной клещ, отит, страшный зубной камень. Уши мы лечили ей полтора месяца, а зубы — еще дольше. У нее не в порядке репродуктивные органы, а стерилизовать ее оказалось невозможно: выяснилось, что она эпилептик и ей противопоказан наркоз. Мася была абсолютно не приучена к туалету на улице и к выгулу в принципе: первое время я выходила с ней в пять утра в куртке прямо на пижаму — только бы приучить ее в тихое безлюдное время... но она все свое несла домой. Пока я была на работе, с Масей гуляла и занималась подруга. А когда собака первый раз пописала на улице, у нас был настоящий праздник!
Первые три месяца я рыдала — не от того, что мне трудно, а от Масяниных реакций, по которым подруга-кинолог определила, что собаку били. Я говорила по скайпу с дочерью, и она спросила: «Сколько Мася в длину?» Рядом со мной лежала линейка, и я решила измерить. Увидев направленную к ней руку с линейкой, собака забилась в угол, описалась, ее начало трясти — с ней случилась самая настоящая паническая атака. Больше года она страшно боялась мужчин — я не могла зайти с ней в лифт, если там был человек противоположного пола: собака вырывалась.
26 апреля было 4 года, как Мася со мной: этот день — ее второй день рождения. По клейму на животике Маси я узнала, что ее первая заводчица давно не живет в России, свой питомник она закрыла, а оставшихся собак отдала «ответственной заводчице» из той самой «нехорошей квартиры», откуда я получила Масю. Еще выяснилось, что Масяне не шесть, а девять лет. Первая моя реакция — слезы, потому что у меня очень возрастная собака, но потом я подумала: слава богу, что мне наврали. Возможно, я не рискнула бы ехать за пожилой собакой и не спасла бы мою Масю. И шесть лет мне казались почтенным возрастом — спасибо переубедившей меня подруге, которая сказала, что для папийонов это не возраст: «Приведешь в порядок — будете жить долго и счастливо». Последние два года моя Мася была полностью глухой и полуслепой, весной я вытаскивала ее с того света — отказывали почки. В конце сентября моей любимой девочки — собаки от разведенцев — не стало. Я надеюсь, она была счастлива со мной. И совершенно точно она сделала меня лучше.
Буся — собачка из багажника
Потом племянница захотела собаку — причем именно такую, которую надо спасти. И тоже по объявлению я нашла гладкошерстного той-терьера четырех лет. Собачку мне привезли в багажнике машины — даже не пустили в салон. Ни ошейника, ни переноски. Крошечная Буся сидела и тряслась. Прошлое собаки осталось загадкой, человек путался в показаниях. Собака пахла ужасающе, была вся в блохах: при первом мытье черная вода расходилась кругами, и это была не только грязь... Сейчас Буся здорова, ухоженна, живет в Ярославле и помогает воспитывать двоих детей. Ее очень любят.
Топа — вторая собака из приюта
Топа — маленький метис, тоже пожилая собака, фото которой я увидела в соцсети. Собачка находилась в Ивановской области в частном приюте, а в провинции, в деревне, чаще забирают не мелких, а больших собак — дом охранять. Сразу несколько репостов привели к нашему союзу. Я написала по объявлению, и в ответ мне позвонила... волонтер, которая отказала мне в самой первой попытке взять собачку. Я предложила привезти собаку хотя бы на передержку — в Москве я ее быстрее пристрою. Топу привезли. Я увидела ее и поняла, что никому ее не отдам.
«Приносит радость в дом»
С тех пор, как у меня появилась Масяня, раз в год — а может и чаще — я беру на домашнюю передержку какого-нибудь мелкого породистого отказника, адаптирую, социализую, подлечиваю и пристраиваю. Мелкие породистые собачки, выкинутые за ненадобностью или «потеряшки», не могут выжить на улице — им обязательно нужен хозяин и дом.
В соцсетях есть сообщества, посвященные разным породам, например группа «Папийон приносит радость в дом», с участниками которой я познакомилась после появления у меня Маси. Члены группы и мои друзья помогают деньгами, если лечение или обследование дорогостоящее.
Расскажу историю папийона Лилу, которую спасли волонтеры этого сообщества: купили аж за 900 рублей тоже у разведенцев — собачке была нужна новая семья. Три года назад у Лилушки умерла хозяйка, и она вместе с котом осталась в квартире. Все это время им приносили лишь еду и воду — ни о каком уходе речи не было. Собака превратилась в один большой колтун, который сзади был обильно «украшен» сами понимаете чем. Лилу было 8 лет, она страдала ожирением, потому что ела как попало и не гуляла, у нее был букет инфекционных заболеваний и к моменту спасения из ее тюрьмы — страшный запор. Она буквально погибала. И вот от такой собаки просто избавлялись. Волонтеры отмыли и подлечили Лилу, а я нашла ей хозяйку. Я рассказала моей знакомой историю бедняги и услышала решительное «беру!». Сначала Лилу немного пожила у меня — как и Мася, приучалась к выгулу и туалету, немного социализовалась и адаптировалась. Сейчас она дома, в любящей семье.
Еще одну дворнягу, очень похожую на папийона-переростка, я забирала на передержку для социализации — она крайне важна для будущего пристройства. Собака долго просидела в запертой квартире и чудом выжила.
Кроме этих собак, за четыре года у меня на передержке побывали еще несколько мелких породистых собак: папийон-«потеряшка», отказница-пекинес… Вокруг все «особачены», многие уже по второй берут… Я не волонтер, не занимаюсь этим специально, помогаю, только когда могу и чем могу.
