Спасение с улицы
В апреле 2016 года в Воронеже проходила программа по отлову, стерилизации, вакцинации и выпуску бездомных животных. Про одну собаку, которая особенно нуждалась в помощи, волонтерам стало известно от местных бабушек. Оказавшись в указанной локации, спасатели увидели жуткую картину: животное ползало, а из задних лап у него торчали кости. По программе ОСВВ собак с подобными, очень серьезными, травмами усыпляют — но Тони повезло, за ее жизнь решили побороться.
Волонтеры выловили собаку и привезли ее в клинику. В ходе обследования выяснилось, что пострадавшей нет и года. В нее стреляли из непонятного устройства. То, что врачи извлекли из тела собаки, не было похоже на пулю. Это «что-то» попало в спинной мозг, в результате отказали задние конечности, а потом и вся задняя часть тела.
Ветеринары провели собаке операцию. Раны зажили, мышцы пришли в норму, она все терпела — героиня. С рекомендациями по специальной терапии и массажам Тони была выписана из клиники и перевезена в приют «Право на жизнь».
Как только собаку нашли волонтеры, они опубликовали пост о поиске для нее куратора. Я увидела фотографию — и у меня что-то екнуло. Я сразу поняла, что это та собака, которой я помогу. Может быть, ощущение возникло потому, что ее мордашка напомнила мордашку моей первой собаки. Я даже впоследствии назвала ее так же — Тони.
Став куратором Тони, я каждый день ездила через весь город на процедуры и массажи. Спустя недели три, в июне, я устала и решила, что проще будет забрать Тони к себе и заниматься с ней дома. Так она поселилась у меня.
Врачебная ошибка
Тогда я очень плохо представляла себе жизнь с собакой-инвалидом. Самым сложным моментом с точки зрения ухода оказался туалет: из Тони что-то вытекало, и это было везде. Из-за обездвиженных задних конечностей собака сгребала постеленные пеленки — поэтому приходилось после нее постоянно мыть пол.
Врачи из Воронежа убеждали нас, что Тони — собака-спинальник и при регулярных занятиях у нее со временем появится спинальная, рефлекторная, походка. Я решила дополнительно обратиться за онлайн-консультацией к врачам в Питере и Москве. Ветеринары посоветовали пройти с Тони еще одно полное обследование. В Воронеже такой возможности не было, поэтому в августе мы приехали в Москву.
Московские ветеринары, осмотрев Тони, удивились заключению: ни о какой спинальной походке не может быть и речи, потому что у собаки отсутствует ГБЧ — глубокая болевая чувствительность. Кроме того, при постановке диагноза не были учтены вес животного и давность травмы — на момент спасения она была получена больше полугода назад.
Врачи сказали купить для Тони коляску и продолжать делать ей массажи в качестве профилактики пролежней, а еще периодически сдавать мочу на анализ — вот и все.
Счастливый питомец
В конце сентября у меня спросили, буду ли я переводить собаку обратно в приют. Я посмотрела на Тони и поняла, что не могу расстаться с собакой, с которой прожила столько месяцев — она должна остаться со мной.
Я научилась «отдавливать» собаке мочу утром и вечером, чтобы она не писалась. Сначала я делала это над пеленками, а сейчас — над кошачьим лотком. Сама Тони к этой процедуре уже привыкла. Крайне редко случается, что моча у нее выходит непроизвольно, например от радости или если выпьет много жидкости. По-большому, конечно, она делает там, где приспичит, но это не так страшно — подобрал, выкинул в туалет и запаха от этого нет никакого. Я понимаю, что дефекация — естественный процесс, а взять такую собаку — мое осознанное решение.
У Тони есть психологическая травма из детства: она боится людей, относится к ним с недоверием. Если ко мне приходят гости, собака прячется в гардеробную, где у нее домик. Со мной она чувствует себя комфортно, как и любая другая собака со своим хозяином. Так как она у меня боязливая, мы в основном гуляем в безлюдных местах: выезжаем в парки и леса.
В остальном у Тони все прекрасно: она радуется, прыгает и бегает даже на двух лапах.
Обычные будни с «особенной» собакой
Как только звонит будильник, Тони встает со своей лежанки, подбегает ко мне, кладет голову на постель и поскуливает: «У тебя будильник зазвенел, давай и ты вставай». Первым делом — туалет, потом я даю ей корм.
Тони ест раз в сутки: в силу своей особенности у нее не очень активный образ жизни и нельзя допустить переедания. При этом корм она ест самый обычный, никаких особенных рационов ей не нужно: шерсть прекрасная, со стулом проблем нет, зубы в норме. Иногда я балую Тони — например, могу угостить ее кусочком сыра. Хотя всем говорю, что подкармливать собаку со стола ни в коем случае нельзя. И еще я пускаю Тони на диван, потому что люблю, когда она лежит рядом.
Предполагаю, что, пока я на работе, Тони почти все время спит. Вернувшись домой, я первым делом веду собаку в туалет, потому что она от радости может описаться. Такое случалось пару раз, поэтому я перестраховываюсь.
Если позволяет погода, я выгуливаю Тони: на руках выношу ее на улицу и там уже надеваю коляску. Собака умная, сразу понимает слово «гулять» — начинает радостно метаться по комнате. На долгие прогулки мы выезжаем на машине. Дорогу она вполне нормально переносит: главное, что я рядом.
Про назойливые вопросы
Вопросы задают очень часто. Это, кстати, еще одна из причин, почему я предпочитаю не гулять в общественных местах. Появляются вздохи и тыканье пальцем прохожих, некоторые говорят: «Вы издеваетесь над собакой», — и крутят у виска. Сначала я отвечала на вопросы, сейчас у меня уже нет на это сил.
Есть, конечно, и те, кто сочувствует и понимает. Я встречала собачников, которые с восхищением говорили: «Ты такая молодец!» На самом деле я не вижу в этом какой-то особенной заслуги, потому что для меня Тони — обычная собака, моя любимая дворняжка.
Если ты любишь животное, то не важно: самостоятельно оно ходит в туалет или тебе нужно прикладывать к этому минимальные усилия. Нет разницы между обычной собакой и собакой с ограниченными физическими возможностями. Самое главное — у нее есть чувства, а внешние моменты — это изюминка.
Про особенную любовь
Моя жизнь с появлением «особенной» собаки изменилась только в лучшую сторону.
Тони — мой персональный «тест на вшивость», она экономит мое время, которое могло быть потрачено на пустых людей. То, как человек реагирует на собаку-инвалида, может его охарактеризовать: если он видит в нашей с Тони паре что-то странное и неразумное, то я вряд ли буду продолжать общение.
Моя собака — это моя жизнь, моя душа, это часть меня. Я очень люблю Тони. Думаю, она меня тоже любит, просто не может это выразить словами.